УДК 616-089.819.3-06+616.329-001-06+616.27-002

©Столяров С.И., Григорьев В.Л., 2014

Поступила 13.03.2014 г.

С.И. СТОЛЯРОВ,

В.Л. ГРИГОРЬЕВ

Повреждения пищевода при интубации трахеи, осложненные гнойным медиастинитом

Республиканская клиническая больница

Институт усовершенствования врачей, Чебоксары

Рассмотрены клинические случаи повреждения пищевода при интубации трахеи, которые осложнились гнойным медиастинитом. Описаны механизмы повреждения пищевода при интубации трахеи, предрасполагающие факторы их возникновения. Приведены рекомендации по своевременной диагностике и лечебной тактике.

Ключевые слова: повреждения пищевода, интубация трахеи, гнойный медиастинит.

Повреждение пищевода при интубации трахеи представляет довольно редкое, но в то же время крайне тяжелое осложнение [1]. Перфорация шейного отдела пищевода и гортаноглотки в области грушевидных синусов при интубации трахеи, по данным некоторых исследователей, наблюдается с частотой 0,01 — 0,006% [1, 5, 11, 14, 15, 16], а летальность при этом может достигать 50% [1, 2, 4]. Так, из 4 больных, описанных С. Dubost с соавт.[9], умерли 3, в наблюдениях М.М. Абакумова и А.Н. Погодиной [1], из 7 больных погибло трое.

В.И. Белоконев с соавт. [3] описывают два механизма возникновения повреждения пищевода при интубации трахеи. При первом механизме пищевод может быть поврежден клинком ларингоскопа при поиске надгортанника и голосовой щели. При этом поддевается и надрывается задняя стенка пищевода — так называемый феномен лопаты. В последующем через незамеченный дефект пищевода происходит нагнетание воздуха в средостение, что приводит к развитию молниеносной формы медиастинита, сепсиса и гибели пациента в течение 1-2 суток. Второй механизм возникновения ранения пищевода при интубации трахеи связан с применением направителей, которые представляют собой металлическую струну небольшого диаметра и устанавливаются в интубационную трубку перед ее введением в трахею. При сложных ситуациях во время интубации трахеи возможна потеря контроля за расположением направителя с последующей травмой стенки пищевода и расположенных около него трахеи, легкого, сосудов. Размеры раневого хода при этом, как правило, небольшие, но последующая гипервентиляция способствует быстрому распространению инфекции по средостению. Случаи повреждения пищевода подобного происхождения описаны и другими авторами [11, 13, 16]. Чаще всего травматические повреждения глотки и пищевода наблюдаются у больных с неблагоприятными для интубации анатомическими соотношениями (короткая шея, длинные зубы, остеохондроз шейного отдела позвоночника), при поспешных попытках интубации трахеи в критических ситуациях (остановка сердца, асфиксия, регургитация желудочного содержимого, аспирация рвотных масс и др.), грубых манипуляциях при интубации.

Своевременная диагностика разрыва пищевода, происшедшего под общим обезболиванием, очень трудна, так как травмы стенки пищевода и средостения не сопровождаются заметными клинико-физиологическими проявлениями. Жалобы на боль при глотании после эндотрахеального наркоза довольно обычны. Как правило, незамеченные в момент нанесения травмы, эти повреждения диагностируются поздно, уже при развившемся медиастините [6, 7, 8].

В БУ «Республиканская клиническая больница» («РКБ») за период 1985-2013 гг. на стационарном лечении находилось трое больных (две женщины и один мужчина) с повреждениями пищевода при неудачных попытках интубации трахеи, проведенных в других лечебных учреждениях. Все пациенты были трудоспособного возраста (30, 32, 48 лет). Перфорации, возникшие при интубации трахеи, диагностированы через двое суток и позже с момента разрыва (2, 3, 9-е сутки), когда тяжесть состояния больного не соответствовала объему перенесенного оперативного вмешательства и тяжести заболевания. У всех имелась картина флегмоны шеи и гнойного медиастинита, в том числе у двоих наблюдалась картина сепсиса. Во всех случаях повреждение произошло на уровне C7-Th1 позвонков, в двух случаях повреждалась правая стенка пищевода, в одном — левая. В одном случае дефект правой стенки гортаноглотки и пищевода через ложный ход сообщался с правой плевральной полостью. Запоздалое поступление пациентов в специализированное отделение было связано с несвоевременной диагностикой данного осложнения.

В связи с редкостью данной патологии приводим наши наблюдения из практики.

Наблюдение 1.

Больная Х., 32 лет, поступила из ЦРБ в хирургическое торакальное отделение БУ «РКБ» в 18.00 05.06.1989 г. с жалобами на боли в области шеи при глотании, припухлость на передней поверхности шеи, нарушение глотания при приеме твердой пищи, одышку, повышение температуры тела до 38°, общую слабость, неприятный запах изо рта.

26.05.1989 года перенесла оперативное вмешательство в ЦРБ по поводу внематочной беременности — тубэктомию справа. Неоднократные попытки интубации трахеи оказались безуспешными, в связи с чем операция проведена под внутривенным наркозом. 27.05.1989 г. появился отек на шее, повысилась температура до 39°. Назначена противовоспалительная, антибактериальная терапия (Клафоран по 1 г в/в 3 раза в сутки, стрептомицин по 0,5 г в/м 2 раза в день), противогриппозный гамма-глобулин по 2 дозы 3 раза, ингаляции, банки на грудную клетку. С подозрением на дифтерию 28.05.1989 г. введена противодифтерийная сыворотка 60000 ЕД. В связи с неэффективностью проводимой терапии, после консультации торакального хирурга, пациентка по линии санавиации переведена в БУ «РКБ». При поступлении состояние расценено как тяжелое, положение полусидячее из-за выраженной дыхательной недостаточности в горизонтальном положении. Нормального питания, кожные покровы бледноватой окраски. Изо рта гнилостный запах. Дыхание жесткое, выслушиваются влажные хрипы с обеих сторон. Одышка в покое, частота дыханий 34 в минуту. Пульс 100 в минуту, удовлетворительных свойств. Артериальное давление (АД) 100/70 мм рт.ст. Язык влажный. Живот мягкий, безболезненный. На передней поверхности шеи определяется плотный, резко болезненный инфильтрат, распространяющийся от переднего края кивательной мышцы слева до надключичной области справа. Кожа над инфильтратом гиперемирована, напряжена. По верхнему краю инфильтрата определяется участок размягчения до 5 см в диаметре. Голова наклонена в сторону инфильтрата, движения головы резко ограничены из-за болей в шее. Температура тела 38,2° С. Анализ крови: Hb 80,7 г/л, эр. 2,71 · 1012 /л, л. 13,4 · 109 /л, п. 30%, с. 39%, лимф. 19%, мон. 10%, пл. клетки 2%; СОЭ 62 мм/ч. Токсогенная зернистость нейтрофилов +. Общий белок крови 63,1 г/л. Общий билирубин 14,5 мкмоль/л. Креатинин 90 мкмоль/л. Фибриноген А 2,22 г/л, фибриноген Б 0,12 г/л, протромбиновый индекс 67%. В анализе мочи отмечается протеинурия до 0,036 г/л. ЭКГ: Синусовая тахикардия. Нормальное положение электрической оси сердца. На обзорной рентгенограмме органов грудной клетки в прямой проекции отмечается расширение тени средостения вправо (от уровня вырезки грудины до корня легкого, сужается конусообразно). Снижение прозрачности легочной ткани в нижних отделах, больше справа. Признаки газа в мягких тканях шеи. Выставлен диагноз: Флегмона шеи. Острый гнойный медиастинит.

После кратковременной предоперационной подготовки 05.06.1989 г. в 21.20 — 22.20 проведена операция — двусторонняя чресшейная медиастинотомия по Разумовскому, передняя медиастинотомия по Сазонову. Во время операции выделилось до 400 мл ихорозного гноя с некротическими массами. В ходе операции обнаружен дефект правой стенки глотки с переходом на шейный отдела пищевода размером 0,5х0,7 см. С техническими трудностями из-за инфильтрации тканей наложены швы на рану глотки и пищевода. С учетом резко выраженной инфильтрации мягких тканей шеи с признаками сдавления трахеи выполнена верхняя трахеостомия. После санации очагов инфекции растворами антисептиков произведено дренирование клетчаточных пространств шеи, переднего и заднего средостения активными двухканальными дренажами.

Послеоперационный диагноз: Повреждение правой стенки глотки и пищевода при интубации трахеи. Флегмона глубоких клетчаточных пространств шеи. Острый гнойный передний и задний верхний медиастинит. Сепсис. В послеоперационном периоде проводилась интенсивная инфузионная, гемотрансфузионная, иммуннокорригирующая, антибактериальная терапия, переливание белковых препаратов, дезинтоксикационная терапия.

06.06.1989 г. в связи с возникшим правосторонним пиопневмотораксом выполнено дренирование правой плевральной полости, выделилось до 500 мл ихорозного экссудата, налажено активное промывание плевральной полости антисептиками. 06.06.1989 г. проведен сеанс гипербарической оксигенации (1,5 атм., продолжительность — 30 мин). 07.06.1989 г. проведена гемосорбция с использованием сорбента СКН — 1К. 08.06.1989 г. состояние больной ухудшилось, появился жидкий черный стул. АД 80/50 мм рт.ст. Пульс 100 в 1 мин. Анализ крови: эр. 2,14 · 1012/л, Нв 59,2 г/л, гематокрит 18%. Проведена экстренная фиброгастродуоденоскопия.

При исследовании обнаружены множественные острые язвы и эрозии слизистой желудка и двенадцатиперстной кишки, признаки состоявшегося кровотечения. Назначена гемостатическая терапия (аминокапроновая кислота, хлористый кальций), антисекреторные препараты, переливание консервированной крови, свежезамороженной плазмы. На фоне проводимого лечения наступила постепенная стабилизация состояния с купированием гнойного процесса на шее, в средостении и правой плевральной полости с регрессом воспалительного синдрома. Деканюляция трахеи проведена на 12-е сутки. Дренажи из средостения удалены на 14-е сутки, из плевральной полости на 16-е сутки. Температура тела нормализовалась на 19-й день. При исследовании гноя из раны средостения высеяна синегнойная палочка, чувствительная к гентамицину; при исследовании плеврального экссудата — дифтероиды, чувствительные к рифампицину и гентамицину. На боковой поверхности шеи справа имелся пищеводно-кожный свищ, который закрылся самостоятельно. Время пребывания в реанимационном отделении составило 17 суток. Пациентка выписана домой на 65-е сутки в удовлетворительном состоянии. Осмотрена через год. Жалоб не предъявляет. Трудоспособна.

Наблюдение 2.

Больная А., 48 лет, переведена в хирургическое торакальное отделение 25.12.1993 г. в 11.00 из городской больницы с жалобами на общую слабость, боли в области шеи при глотании, высокую температуру тела, озноб, потливость.

22.12.1993 г. перенесла операцию — надвлагалищную ампутацию матки по поводу фибромиомы матки. При проведении наркоза отмечена аллергическая реакция на введение тиопентала натрия в виде бронхоспазма и отека гортани, в связи с чем имелись технические трудности при интубации трахеи. 23.12.1993 г. в послеоперационном периоде стали беспокоить боли в области угла нижней челюсти справа, появились припухлость на шее справа и слева, крепитация на шее. На рентгенограмме органов грудной клетки от 23.12.1993 г. определялась тонкая полоска газа в средостении слева паракардиально, эмфизема мягких тканей шеи. Гемодинамика оставалась стабильной. Пульс 84 в 1 мин, АД 110/70 мм рт.ст. Дыхание везикулярное, частота дыхания 19 в 1 мин. Температура тела 37,2° С. Дважды консультирована оториноларингологом. Обнаружены кровоизлияния и ссадины в области передней дужки справа. 24.12.1993 г. около 17.00 состояние резко ухудшилось. Появились сильные боли в области позвоночника, правой лопатки, правого плечевого сустава, повысилась температура тела до 39,4° С. Присоединились одышка до 30 в 1 мин, тахикардия до 120 в 1 мин. Проводилась интенсивная антибактериальная, дезинтоксикационная терапия. Через 2,5 часа состояние несколько улучшилось. Уменьшилась одышка до 22 в 1 мин, температура тела снизилась до 37,2°С. Нормализовались гемодинамические показатели — частота сердечных сокращений 106 в 1 мин., АД 110/80 мм рт.ст. Боли в спине также уменьшились. 25.12.1993 г. консультирована торакальным хирургом. При плевральной пункции слева эвакуировано 200 мл гнойного экссудата. По клиническим и рентгенологическим данным диагностирован гнойный медиастинит.

При поступлении состояние крайне тяжелое. Температура тела 39° С. Кожные покровы сероватой окраски, повышенной влажности. Отмечается подкожная эмфизема на шее, больше выраженная слева. Дыхание жесткое, резко ослаблено в нижних отделах слева, там же отмечается притупление перкуторного звука. Частота дыхания 30 в 1 мин. Тоны сердца ритмичные, приглушены. Пульс 106 в 1 мин, АД 100/80 мм рт.ст. Живот мягкий, болезнен при глубокой пальпации в области послеоперационной раны. На рентгенограмме органов грудной клетки от 25.12.1993 г. отмечается подкожная эмфизема на шее, расширение тени средостения в верхних и средних отделах с пневматизацией и выбуханием плевральных листков. Имеется субтотальное затемнение легочных полей слева. Контуры диафрагмы не прослеживаются. Анализ крови: Hb 130 г/л, эр. 3,48·1012/л, л. 8,8 · 109/л, ю. 2%, п. 52%, с. 37%, лимф. 3%, мон. 6%; СОЭ 72 мм/ч. Токсогенная зернистость нейтрофилов ++. Общий белок крови 65,3 г/л. Общий билирубин 18 мкмоль/л. АлАТ 378,9 нмоль/сл. АсАТ 210,5 нмоль/сл. Креатинин 123 мкмоль/л. Фибриноген А 3,77 г/л, фибриноген Б 0,1 г/л, протромбиновый индекс 74%. В анализе мочи протеинурия до 0,086 г/л.

После кратковременной предоперационной подготовки 25.12.1993 г. в 15.00-17.00 проведена операция — вскрытие флегмоны шеи, чресшейная медиастинотомия по Разумовскому. Разрезом по переднему краю левого кивателя вскрыта околопищеводная клетчатка с перевязкой и пересечением наружной яремной вены и нижних щитовидных сосудов. Выделилось большое количество гнойно-геморрагической мутной зловонной жидкости. Задняя поверхность пищевода на всем протяжении отслоена от окружающих тканей. За глоткой имеется полость, заполненная жидкостью, пальпаторно определяется дефект задней стенки глотки с переходом на пищевод до 1 см в длину. Технически ушить дефект не представляется возможным. Аналогичным доступом по переднему краю правого кивателя вскрыто заднее средостение. Выполнено дренирование глубоких клетчаточных пространств шеи, заглоточного пространства, верхнего средостения. Произведена боковая торакотомия справа в 6-м межреберье. В плевральной полости около 550 мл мутной жидкости с гнилостным запахом. Париетальная и висцеральная плевра на всем протяжении покрыта фибринозным налетом. Средостенная плевра напряжена, серо-грязного цвета, отечна, пальпаторно определяется крепитация. После перевязки и пересечения дуги непарной вены произведена передняя и задняя медиастинотомия. Плевральная полость многократно промыта растворами антисептиков. Произведено дренирование средостения и плевральной полости отдельными полихлорвиниловыми дренажами для проточного промывания антисептиками. Левая плевральная полость дренирована по Бюлау. Выделилось до 600 мл мутного ихорозного экссудата.

В послеоперационном периоде проводилась интенсивная терапия: искусственная вентиляция легких, антибактериальная терапия (карбенициллин, гентамицин, метрогил, диоксидин), иммунотерапия (иммуноглобулин, антистафиллококковый гамма-глобулин, антистафилококковые плазмы), дезинтоксикационная терапия. Проведены плазмаферез, аутотрансфузия фотомодифицированной крови, непрямая внутривенная электрохимическая детоксикация с применением 0,06% раствора гипохлорита натрия 400 мл. Несмотря на проводимую интенсивную терапию, на фоне нарастающей полиорганной недостаточности 26.12.1993 г. в 16.45 наступила смерть.

При патологоанатомическом исследовании обнаружены: Перфорация правой боковой стенки глотки с переходом на пищевод. Флегмона шеи. Тотальный гнойный медиастинит. Двухсторонний гнойный плеврит. Серозный менингоарахноидит. Множественные пролежни трахеи. Отек головного мозга с ущемлением ствола головного мозга в большом затылочном отверстии. Сепсис.

Наблюдение 3.

Больной Р., 30 лет, поступил по скорой помощи в реанимационное отделение одной из городских больниц 24.09.2002 г. в 21.10 с диагнозом: Проникающие колото-резаные ранения эпигастральной области.

При поступлении состояние тяжелое. Кожные покровы и видимые слизистые бледные. В сознании, неадэкватен, некритичен. Находится в состоянии алкогольного опьянения. Пульс 90 в 1 мин, АД 120/70 мм рт.ст. Дыхание жесткое, проводится по всем легочным полям, хрипов нет. Частота дыхания 20 в 1 мин. На передней брюшной стенке имеются множественные колото-резаные раны. На внутренних поверхностях обеих предплечий — множественные неглубокие резаные раны. В анамнезе — многократные попытки суицида, перелом шейного отдела позвоночника. Осмотрен анестезиологом. Отмечается риск затруднения интубации по Mallampati 4-й ст. (большой язык, мягкое небо не визиализируется, затрудненное разгибание шеи).

С диагнозом: Проникающие колото-резаные ранения брюшной полости 24.09.2002 г. в 22.15 больной взят на операцию. Из-за анатомических трудностей (затрудненное разгибание шеи, широкий паралитический надгортанник, отсутствие визуализации голосовой щели) попытки интубации трахеи четырехкратно не увенчались успехом. Появилась подкожная эмфизема на шее. Операция — лапаротомия, ревизия органов брюшной полости выполнена под местной анестезией и внутривенным наркозом. Повреждения внутренних органов при лапаротомии не обнаружено. 25.09.2002 г. состояние тяжелое, сохраняется подкожная эмфизема на шее. В сознании, жалуется на боли в горле при глотании. Температура тела 38,8°. Осмотрен оториноларингологом. Имеются ссадины на небной занавеске, передних дужках и задней стенке глотки, гиперемия и отечность черпалонадгортанных складок, гиперемия истинной голосовой складки справа. 26.09.2002 г. проведена фиброгастродуоденоскопия — пищевод свободно проходим. В просвете остатки пищевых масс, алой крови не выявлено. В верхней трети пищевода по левой стенке незначительные повреждения слизистой, покрытые пленками фибрина. В связи с сохраняющейся высокой температурой, появлением на шее слева болезненного инфильтрата 26.09.2002 г. произведена операция — чресшейная задняя медиастинотомия, ушивание раны левой стенки пищевода (0,3х0,3 см), вскрытие и дренирование параэзофагеальной клетчатки, задневерхнего средостения. Интраоперационно выделилось до 100 мл ихорозного гноя. Состояние больного улучшилось. 30.09.2002 г. из раны начала выделяться слюна. С диагнозом: Пищеводный свищ. Гнойный медиастинит 01.10.2002 г. для дальнейшего лечения больной был переведен в хирургическое торакальное отделение. В ходе дальнейшей антибактериальной, противовоспалительной терапии воспалительный процесс на шее и средостении регрессировал. Пищеводный свищ закрылся самостоятельно. 21.10.2002 г. был выписан с выздоровлением.

Выводы:

1.Повреждения пищевода и глотки при интубации трахеи относятся к числу редких, но в то же время серьезных осложнений, которые при несвоевременной диагностике часто приводят к гибели пациентов.

2.Чаще всего такие повреждения возникают на правой верхней и задней стенках пищевода в области его входа.

3.Запоздалая диагностика повреждений пищевода при интубации трахеи связана со стертостью клинической картины, отсутствием настороженности врачей-анестезиологов на возникновение данного осложнения, отсутствием рентгенологического исследования пищевода при подозрении на его повреждение.

4.При малейшем подозрении на повреждение пищевода необходимо эндоскопическое исследование, рентгеновское исследование пищевода с контрастом, при возможности компьютерная томография.

5.При диагностировании повреждения пищевода при интубации трахеи показана экстренная операция — чресшейная медиастинотомия с ушиванием дефекта пищевода и активным дренированием зоны повреждения двухпросветными дренажами для промывания и активной аспирации.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Абакумов М.М. Повреждения пищевода при интубации трахеи / М.М. Абакумов, А.Н. Погодина // Вестник хирургии. — 1978. — № 7. — С. 118-120.

2.Альперович Б.И. Механические повреждения пищевода / Б.И. Альперович, М.М. Соловьев // Вестник хирургии. — 1985. — № 7. — С. 74-76.

3.Белоконев В.И. Диагностика и лечение повреждений пищевода / В.И. Белоконев, В.В. Замятин, Е.П. Измайлов. — Самара: Перспектива, 1999. — 160 с.

4.Бисенков Л.Н. Неотложная хирургия груди / Л.Н. Бисенков. — СПб.: , 1995. — 309 .

5.Волчков А.С. Перфорация пищевода как осложнение интубации трахеи / А.С. Волчков // Избранные вопросы хирургии и военно-полевой хирургии. — Саратов, 1995. — С. 47-48.

6.Комаров Б.Д. Повреждения пищевода / Б.Д. Комаров, Н.Н. Каншин, М.М. Абакумов. — М., 1981. — 176 с.

7.Флемминг Д.К. Осложнения интубации трахеи / Д.К. Флемминг // Осложнения при анестезии: пер. с англ. В 2 т. Т.1. / под ред. Ф.К. Оркина, Л.Х. Купермана. — М.: Медицина, 1985. — С. 64-76.

8.Хармер М. Осложнения при интубации трахеи / М. Хармер // Трудности при интубации трахеи: пер. с англ. / под ред. И.П. Латто, М. Роузена. — М.: Медицина, 1989. — С. 68-88.

1. Dubost C. Perforation de l΄oesophage au cours d΄une intubation trahéale. Diagnostic rapide, guérison / C. Dubost , C. Johanno // Cah. Anesth. — 1974. — Vol. 22 (5). — P. 559-563.
2. Galmin F. Mediastinitis and sepsis syndrome following intubation/ F. Galmin, L.D. Caldicott, M.V. Shah // Anestesia. — 1994, Oct. — № 49(10). — P. 883-885.
3. Helnis U. Indication zur prolongierten Intubation und Tracheotomie / U. Helnis // Z. prait. Anasth. — 1976. — Vol. 11 (4). S 249-259.
4. Horn T. Perforation oesophagienne lors de tentative infructueuses d,intubation endotracheale/ T. Horn, R. Pasche, R. Kentari // Rev. Med. Suisse. Romande. — 1993, Nov. — № 113 (11). — Р. 909-915.
5. Les pseudo-diverticules pharyngo-oesophagiens du nouveau-ne. A propos de 2 observations / J. Borde [et al.] // Ann. Chir. infant. — 1976. — Vol. 17 (1). — P. 35-44.
6. Lu D.C. Polymicrobial bacterial pericarditis with mediastinitis after endotracheal intubation / D.C. Lu, S.C. Chang, H.C. Chen // Diagn. Microbiol. Infect. Dis. — 1995, Nov. — № 23 (3). — Р. 115-118.
7. Majumdar B. Retropharyngeal abcess following tracheal intubation/ B. Majumdar, R.V. Stevens, L.W. Obara // Anesthesia. — 1982. — Vol. 37. — P. 67.
8. Nouvelle observation de perforation oesophagienne par intubation tracheale au cous d une anesthesiae generale / R. Guillet [et al.] // Сhirurgie. — 1975. — Vol. 101 (10). — P. 734-743.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ:

Столяров Станислав Иванович

врач-хирург БУ «Республиканская клиническая больница» Минздравсоцразвития Чувашии, торакальный хирург высшей квалификационной категории, заслуженный врач Чувашской Республики

Григорьев Вадим Леонидович

главный внештатный специалист-эксперт по анестезиологии-реаниматологии Минздравсоцразвития Чувашии, заведующий курсом анестезиологии и реаниматологии АУ Чувашии «Институт усовершенствования врачей» Минздравсоцразвития Чувашии, заслуженный врач Чувашской Республики, кандидат медицинских наук

Адрес для переписки:

428032, Чувашская Республика, г. Чебоксары, Красная пл., д. 3

Тел.: +7 (8352) 62-66-37; факс: +7 (8352) 62-66-37

E-mail: ipiuv@medinform.su

INFORMATION ABOUT THE AUTHORS:

Stanislav Ivanovich Stolyarov

surgeon at BI» the Republican Clinical Hospital» Health Care and Social Development Ministry of Chuvashia, thoracic surgeon of the highest qualification category, Honoured Doctor of the Chuvash Republic

Vadim Leonidovich Grigoryev

chief expert of anesthesiology and intensive care of Health Care and Social Development Ministry of Chuvashia, head of Anesthesiology and resuscitation course at AI of Chuvashia «Postgraduate Doctors’ Training Institute» Health Care and Social Development Ministry of Chuvashia, Honoured Doctor of the Chuvash Republic, PhD of Medicine

Correspondence address:

Krasnaya Sq., 3, Cheboksary, Chuvash Republic, 428032

Tel.: +7 (8352) 62-66-37, fax: +7 (8352) 62-66-37

E-mail: ipiuv@medinform.su

S.I. STOLYAROV,

V . L . GRIGORYEV

DAMAGE OF ESOPHAGUS IN INTUBATION OF TRACHEA, COMPLICATED BY PYOGENIC MEDIASTINITIS

The Republican Clinical Hospital

Postgraduate Doctors’ Training Institute, Cheboksary

The article is devoted to clinical cases of damage of esophagus in intubation of trachea, complicated by pyogenic mediastinitis. The following has been described the mechanisms of damage to esophagus in intubation of trachea, contributory causes, the recommendations for the timely diagnosis and therapeutic strategy.

Key words: damage of esophagus, intubation of trachea, pyogenic mediastinitis.